"Банный день" на Алтае: уроки для федеральной элиты

Успех Михаила Евдокимова на выборах губернатора Алтайского края вызывает в памяти избирательные кампании весны 1998 года - триумф Александра Лебедя в Красноярском крае и победу Андрея Климентьева на выборах мэра Нижнего Новгорода. Тогда именно неожиданный успех Климентьева дал импульс карьере Владимира Путина, который заменил "не справившуюся" Викторию Митину на посту куратора региональной политики в президентской администрации. Сегодня подобных кадровых революций ожидать не приходится - под ударом может оказаться разве что Леонид Драчевский, который накануне второго тура привел Александра Сурикова в Кремль обсудить с Владимиром Путиным "перспективы развития региона", а на деле побудить президента поделиться рейтингом с кандидатом в губернаторы. Тем не менее, федеральным чиновникам предстоит всерьез задуматься о линии поведения на региональных выборах в ближайшем будущем.

Взятая на вооружение после неудачи поражения кандидата-"единоросса" от и.о. губернатора на прошлогодних выборах главы Магаданской области стратегия ориентации на действующих руководителей в обмен на обеспечение ими "правильных" результатов голосования во время федеральных кампаний теперь может быть поставлена под сомнение.

Какие же уроки общефедерального значения можно извлечь из итогов голосования на Алтае?

Первый очевидный вывод: поведение избирателей Бийска и Барнаула выглядит как маятниковая реакция на безальтернативность федеральных выборов. В регионах с развитой политической конкуренцией такая реакция проявилась уже во время президентских выборов (проблемы с явкой в Красноярском крае, Иркутской области, Санкт-Петербурге). Жителям Архангельской области высокий уровень популярности Путина и "Единой России" не помешал объявить вотум недоверия губернатору Ефремову. В Рязанской области избиратели сначала отказали в доверии губернатору Любимову (который только что продемонстрировал лояльность Кремлю, обеспечив в декабре голосование за "Единую Россию"), а спустя две недели - "единороссу" Игорю Морозову, высказавшись за менее политизированного, но харизматичного Шпака. Еще резче и причудливее "маятниковая" реакция может оказаться на выборах глав местного самоуправления. Пропасть между рядовым гражданином и чиновником остается в России колоссальной, и, не имея возможности или (еще чаще) желания заявить об этом на федеральных выборах, граждане вполне естественно пытаются выразить свои чаяния при голосовании на местном уровне.

Однако поражения Ефремова, Любимова, Сурикова могут стать для федеральной власти и эффективным политическим ресурсом. Дело в том, что президентские выборы оказались успехом не столько Владимира Путина, сколько местного чиновничества. Многочисленные (в том числе и резко критические) публикации в прессе о применении на выборах административного ресурса привели к появлению стереотипа о том, что полученный Путиным показатель на президентских выборах является не столько его личной заслугой, сколько победой рядовых губернаторов, мэров, ректоров, главных врачей больниц и т.п. Это в определенной степени связывает Путину руки, поскольку проводить радикальную административную реформу, объявив войну тем, кто еще вчера ковал твою победу - это, по меньшей мере, неэтично. После "голосования сердцем" на Алтае у президентской команды появляются дополнительные поводы дистанцироваться от "плохих бояр" и (если на то будет политическая воля) заняться самой болезненной частью административной реформы - модернизацией системы государственной службы.

Еще один урок связан со сменой поколения ньюсмейкеров. Совместные опросы "Коммерсанта" и ВЦИОМ о том, кого простые граждане считают российской элитой, уже не первый год дают сходные результаты: первые строчки рейтингов между собой делят Путин и Киркоров, Ходорковский и Галкин, Матвиенко и Степаненко. Вытеснение из эфира ярких политиков (и вообще личностей) с заменой их эстрадными звездами и безликими ведущими теленовостей вызвала неожиданный для власти эффект. Нереализованная потребность проявить чувства (в том числе позитивные) к харизматичным политикам компенсируется очаровыванием вытеснившими их артистами эстрады. На первый взгляд, кажется, что власть, которая держит на пульсе рубильник федеральных телеканалов, может легко справиться с ситуацией и при необходимости отсечь излишне самостоятельных актеров и пародистов от эфира. Однако те, кто придут им на смену, имеют не меньше оснований претендовать на народную любовь. Да и влияние государства на шоу-бизнес все же не стоит преувеличивать: подобно футболу, эта капиталоемкость давно развивается по своим, слабо известным чиновнику законам.

Вполне естественной реакцией шоу-бизнеса на итоги алтайских выборов мог бы стать запуск классической схемы шантажа региональных политиков возможностью участия "звезд" на местных выборах ("продвинуть" в умы элиты тезис о том, что вслед за генералами, олигархами, чекистами и криминалом во власть пошли актеры, оперируя примерами Рейгана и Шварценеггера - всего лишь дело техники). После неудачи Сурикова до реального выдвижения кандидатуры дело, конечно, не дойдет - губернатор наверняка не пожалеет сил (и - самое главное - средств) для достижения компромисса с шоуменом. А пока продюсеры и политические консультанты могут заняться внимательным изучением биографий звезд, чтобы подобрать для них "свой" регион. Максим Галкин провел юность в Улан-Удэ, Владимир Винокур родился в Курске, Александр Масляков - в Свердловске, Елена Степаненко - в Волгограде, Леонид Ярмольник - в Приморском крае.